ПАМЯТЬ, КОТОРАЯ ДЕЛАЕТ НАС СИЛЬНЕЕ

…Шёл дождь, и шёл под дождём народ – буквально со всех четырёх сторон стягиваясь в сквер перед Ростовским институтом защиты предпринимателя. За 20 минут до начала войти в сквер было уже почти невозможно: он заполнился так плотно, как не бывает даже у стадионов на самых важных футбольных матчах. Звучали песни времён войны, и множество людей, самых разных, но объединённых чем-то гораздо более важным, чем футбол, концерт, приезд знаменитости или митинг, стояло в ожидании. Мужчины и женщины, молодые и пожилые, старики и подростки, и семьи с детишками – что вдруг собрало их всех в этот час в этом месте, в непогоду и при неблизком транспорте? Чего они ждали?

Они ждали открытия памятника.

Народ объединяется тем, что ценно для всего народа. Открытие памятника – это общенародное дело? Общенародная радость? Положа руку на сердце, честно ответим: смотря кому этот памятник. Попробуем вспомнить, кто в Ростове на постаменте приемлем одинаково для всех, и поразимся: пальцев одной руки хватит с избытком. А теперь самый главный вопрос: памятник кому способен быть для народа таким долгожданным, таким выстраданным и – скажем высокое слово – заветным?

Памятник народному герою.

Этот герой – Алексей Берест. И он – наш, ростовчанин. Не по рождению, но по жизни. В Ростов он приехал после войны, здесь он работал и здесь погиб, совершая свой последний подвиг.

Герои делятся на две неравные группы. Одни совершили подвиг только раз. Награждены заслуженно – подвиг, да, конечно, но – только раз. Мы их чтим, уважаем, однако время постепенно их уводит из живой народной памяти в документы. Другие, даже оставшись ненаграждёнными и не во все документы внесёнными, после смерти своей живут всё ярче и превращаются в легенду. Потому что они – это как бы другое качество. Подвиг – способ их существования. Это Ильи Муромцы. Богатыри. И с каждым годом, с каждым веком о них узнаёт всё больше людей, и слава их ширится, и уже не просто понимаешь, а видишь, что такое бессмертие.

Когда голосовали в интернете, быть ли звезде Алексея Береста на ростовском Проспекте Звёзд, его имя победило с огромным отрывом. Со всех сторон, как люди в этот сквер, стекались голоса на сайт zvezda-rostov из всей России. И – из ближнего Зарубежья, от тех, с кем мы были в СССР, с кем плечом к плечу выдержали страшную войну. Берест победил потому, что так хотела народная память. Нет, не хотела – требовала.

Он проигрывал, когда ему было нужно биться за себя, и побеждал, когда бился за других. В течение только двух дней (30 апреля – 1 мая 1945 года) он совершил как минимум три подвига, каждый из которых стоил звания Героя Советского Союза. Вот скупое изложение этих эпизодов:

ШТУРМОВАЛ РЕЙХСТАГ

Поднимал в атаку во время штурма рейхстага. 200 метров открытого пространства. Непрерывный огонь. Какое-то время Берест был старшим из всех командиров на площади перед рейхстагом. Его командира (комбата) в эти часы там не было. К вечеру ворвались.

ВОДРУЗИЛ НАД РЕЙХСТАГОМ ЗНАМЯ

Назначенных «водружальщиков» Егорова и Кантария привели по приказу комдива в рейхстаг поздно вечером 30-го (в штурме они не участвовали). Знамя было за пазухой у Егорова. Состоялись две попытки. После первой они вернулись растерянными: немцы стреляют, в лестнице проломы, темно, фонарика нет, не нашли выхода на крышу. То есть – не выполнили приказ. Это означало, что приказ соответственно не выполнили комбат и комполка. Комбат послал за Берестом – знал, кто спасёт. Берест организовал прикрытие огнём и повёл Егорова и Кантария во второй раз. Они добрались до крыши буквально на его плечах: он подставлял спину, они становились на неё, лезли дальше. Когда он их опережал, то тянул за собой. «Втащил за шиворот» – его слова, оставшиеся в документах. Поднимались 20 минут – в стрельбе, в разрывах гранат. Кратко говоря: если бы не Берест, приказ о водружении Знамени Победы остался бы невыполненным.

ДОБИЛСЯ КАПИТУЛЯЦИИ РЕЙХСТАГА

Рискуя собственной жизнью, Берест сохранил жизни десяткам наших бойцов (или – сотням). Отправился на переговоры к немцам под видом полковника: с офицерами ниже по званию немцы разговаривать отказывались (с их стороны переговоры вёл генерал). Командир Береста бессловесно изображал его адъютанта. (Но почему же вот так – наоборот? Момент истины. Личные качества. Кто есть кто на самом деле. Берест был могуч не только физически. Воля, ум, реакция. Наоборотность оказалась ещё и в том, что командир за своё адъютантство у Береста получил Золотую звезду Героя. Так же, как и Кантария с Егоровым – за то, что смогли попасть на крышу только с Берестом. А сам Берест из списка на представление к высшей награде был вычеркнут.)

Переговоры в бункере шли тяжело и долго (2 ч. 40 мин.): имея более чем десятикратное численное превосходство и зная это, немцы не соглашались на наши условия. Но Берест сделал невозможное. Гарнизон в итоге сдался. Исторический акт капитуляции рейхстага – и с нашей стороны это был Берест. Один.

О Бересте, о его судьбе надо писать книги. История его послевоенной жизни – это драма бесконечно доброго человека, мужественного и сильного, всегда готового прийти на помощь, выручить, спасти. Сколько о нём осталось легенд! И сколько осталось благодарных ему людей! И ушёл он от нас – спасая. Успев вытолкнуть ребёнка из-под колёс поезда, сам спастись уже не успел.

Великий Леонардо разрабатывал одну любопытную теорию. Вкратце она сводится к тому, что истинный язык нашей души – не слово, не речь, а непроизвольное, неконтролируемое движение тела.

Этим языком закричала душа Береста, когда бросился он на рельсы.

Он не обдумывал движенья – иначе не осталась бы зажатой в его руке варежка внука.

А прочие – застыли. Так говорили их души в тот миг языками их тел.

Варежка была – красная.

Что является случайностью, конечно. Но она – как маленький флаг. Отблеск, отзвук того флага, что сжимала та же самая рука за четверть века перед этим.

Тот флаг – исторический.

Этот – нет.

Но в подвиге – в слове души, в секундном её монологе – они абсолютно равноценны.

Истинный герой – всегда герой. И во всём герой. И память об этих людях – как земля, как река, как звёзды, переходит от поколения к поколению.

Мы не вспомнили Береста. Мы начинаем его помнить.

Открывая вместе с его дочерью Ириной памятник, губернатор Ростовской области В.Голубев сказал: «Восторжествовала историческая справедливость». Да, – потому что спустя почти полвека после смерти поднялся, наконец, Берест на постамент. В полный рост. Со знаменем и с автоматом. И нет, – потому что до сих пор на парадах на Красной площади произносят имена Егорова и Кантария, а его имени не произносят. И в школьных учебниках он отсутствует. А они присутствуют. Хотя в 5-м томе академической «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза» он есть, и роль его в водружении не преуменьшена. И есть он – в первом ряду – в скульптурном ансамбле на Поклонной горе; и президент В.Путин – пусть и в частной беседе, но на открытии этого ансамбля – пообещал разобраться; и не счесть обращений от самых разных организаций, многолетним потоком идущих в Москву с одной-единственной просьбой: признать героя героем. Вот и сейчас Законодательное собрание РО направило такое обращение. В который раз мы замерли в ожидании... Через 70 с лишним лет – может быть, можно уже исправить ошибку? Сегодня, когда так много мы говорим о патриотизме, нельзя не видеть, что Берест – ярчайший его пример и не с кем его сравнить не только в Ростове.

…На постаменте – всего три слова: «Алексей Прокофьевич Берест». Сначала это как-то зацепило: почему не сказано про водружение? А потом подумалось: нет, всё правильно. Именно вот так и надо.

Ростов-на-Дону, улица Сержантова, сквер 353-й стрелковой дивизии, 6 мая 2016 года. Автор памятника – заслуженный художник России Анатолий Скнарин.

Михаил Коломенский,

секретарь Общественного совета при Управлении на транспорте

Министерства внутренних дел Российской Федерации

по Северо-Кавказскому федеральному округу